Михайло Гончар: військова і енергетична політика РФ тісно взаємопов'язані

Взаємозв'язок російської військової та енергетичної політики, газовий тиск Москви на Євросоюз та Туреччину, енергетична складова гібридної війни, яку веде Росія — про це та багато іншого розповідає в ексклюзивному інтерв'ю newcaucasus.com президент Центру глобалістики «Стратегія ХХI», Михайло Гончар.

– Как Вы считаете, после окончания второй Карабахской войны и увеличения присутствия России в регионе Южного Кавказа, как могут поменяться энергопотоки как газовые, так и нефтяные? Сможет ли Россия взять их под свой контроль?

– В нынешних условиях как политической турбулентности, так и волатильности энергетических рынков, вряд ли кто-то будет строить новые трубопроводы в регионе или через него. Но контроль над проходящими через Южный Кавказ энергетическими коммуникациями как был, так и остается одним из региональных приоритетов для России. Вследствие второй Карабахской войны Россия восстановила свое военное присутствие в Азербайджане, которое было успешно ликвидировано после закрытия Габалинской РЛС в 2013 году. Теперь же российское присутствие многократно увеличено. И делает Москва это не исключительно из-за союзнических отношений с Арменией, желания защитить «братский армянский народ» от внешних посягательств. А делает с целью держать под контролем энергетические коммуникации, связывающие нефтяные и газовые месторождения Каспия с европейским рынком энергоресурсов.

В принципе, влияние России на принятие решений в контексте реализации тех или иных проектов имело место и раньше. Обратите внимание на многострадальный, уходящий корнями в ХХ столетие проект Транскаспийского газопровода. Первые победоносные реляции о том, что все подготовлено и его строительство вот-вот начнется, имели место еще в 1999 году. Путь через Каспий, Южный Кавказ, Турцию или через Черное море (проект White Stream – Белый поток) – самый оптимальный путь для туркменского газа на европейский рынок. Однако ничего не произошло. Почему? Потому что, как только заговорили о Транскаспии, главным двигателем которого была Турция, тут же Россия сделала предложение Анкаре, от которого та не смогла отказаться, – проект «Голубой поток» через Черное море. И он был реализован. А Транскаспий отложен.

Проект «Набукко» 2000-х годов был ориентирован на разные источники газа, в том числе как на азербайджанский, так и на центральноазиатский газ, прежде всего на туркменский через Транскаспий. И тут же Россия предлагает проект «Южного потока» через Черное море в страны ЕС. Москва приложила все усилия, чтобы компании, которые принимали участие в проекте «Набукко», переключились на «Южный поток». Так и произошло. «Южный поток» сыграл роль «киллера» для «Набукко». «Южный поток» тоже не состоялся, но появился его меньший «брат-близне».

Когда снова заговорили о реализации «Транскаспия» в 2012 году после встречи комиссара ЕС по энергетике, министров энергетики Азербайджана, Туркменистана и Турции, Анкара заявила, что Турция будет покупать газ Центральной Азии через Транскаспийский газопровод. Помню, что в 2012 году на одной из закрытых встреч в Стамбуле, турецкая сторона сильно прессинговала азербайджанских участников, чтобы Баку не создавал искусственных препятствий для Транскаспия. Туркменский газ, очевидно, конкурент газу Шах Дениза. Но позиция турецких участников была безкомпромиссной – весь тюркский газ должен идти в Европу по коридору через Южный Кавказ и Турцию. «Южный поток» пересекал Черное море и входил на территорию ЕС через Болгарию. Из-за жесткой оппозиции Еврокомиссии по соблюдению требований законодательства ЕС в отношении газопроводов, Россия вынуждена была его закрыть. Открылось окно возможностей для газа из Центральной Азии и проекта Транскаспия. И тут в 2015 году появляется Россия с предложением «Турецкого потока». Его маршрут практически был тем же самым, что и «Южного потока», с той разницей, что проходил он небольшим участком через территорию европейской части Турции. И Анкара дает согласие!

Теперь «Турецкий поток» реализован, а «Транскаспия» как не было, так и нет. Это пример долгосрочной российской политики по отсечению конкурентных газовых потоков из Центральной Азии в Европу через Каспий, Южный Кавказ и Турцию.

Но по азербайджанскому газу тоже не вышло, как того хотел покойный президент Гейдар Алиев – выйти в центр Европы. В конечном счете он пробил себе дорогу через реализацию проекта TANAP, но дальше продолжился TAP — Транс-Адриатическим газопроводом. Азербайджанский газ попал на рынок Южной Италии — в газовый тупик рынка Европы. Есть еще потребители – транзитные Греция и Албания, но их рынки не ёмкие.

Газ из TANAP мог бы пойти через Болгарию, Румынию, Венгрию в Словакию и Австрию, по сути, по маршруту «Набукко». Но Россия сделала все, чтобы это направление не состоялось, оказывая прессинг как на Баку, так и других участников. В конечном счете, TANAP продлился ТАРом и ресурс азербайджанского Каспия отправился в газовый тупик Европы. С точки зрения объемов потребления газа в ЕС – это крохи. В случае реализации «Набукко» и Транскаспия, протяженность которого меньше двухсот километров и для его строительства нужно около полугода, в ЕС пришел бы не только азербайджанский, но и центральноазиатский газ в значительно больших объемах. И сегодня на европейском рынке не было бы газового кризиса. В возникшем дефиците газа среди прочих факторов сыграл фактор доминирования «Газпрома» в поставках с восточного направления. И быстрой альтернативы нет. Поэтому можно сказать, что Россия своих целей достигает. Там, где не удается пресечь выход на рынок альтернативного газового потока, она его направляет в безопасное для себя направление, чтобы он не создавал конкуренции. Сейчас, усилив свое присутствие на Южном Кавказе через так называемый миротворческий контингент в Азербайджане, Россия хочет снова продемонстрировать и региону Южного Кавказа, и Европе, кто на самом деле контролирует регион и энергетические коммуникации, которые через него идут.

– А что может противопоставить Турция? Анкара же заинтересована как в поставках энергоресурсов через свою территорию, так и в контроле региона?

– Может, но не хочет. Я уже привел пример, что с 1999 года можно было несколько раз реализовать проект Транскаспия. И каждый раз он срывался не только потому, что Москва делала предложения, от которых нельзя отказаться. Турция сама не проявляла настойчивости, одновременно декларируя, что весь тюркский газ должен идти по ее территории.

В Европе Россия успешно создала механизм «шредеризации» европейского политикума, который успешно и эффективно на нее работает. Такой же механизм работает уже давно и в Турции. Опять стоит вспомнить историю с «Голубым потоком». Вначале, во второй половине 90-х появился прогноз «Botas» и «Газпрома», что в Турции в разы вырастет потребление газа, а существующих объемов поставок и мощностей трубопроводов не хватит. Прогноз был принят в Турции на правительственном уровне, как обоснование необходимости строительства нового газопровода. «Газпром» предложил проект через Черное море. Его построили. Но правоохранительные органы Турции заподозрили коррупцию на этапе строительства. В ходе многолетней операции «Белая энергия», которую они начали сразу в 2001 г. с началом укладки трубопровода, были выявлены многочисленные факты коррупции и злоупотреблений. Под подозрением оказались министр энергетики Д. Эрсюмер, вице-премьер М. Йылмаз, глава госкомпании «Botas» Г. Ярдым. В итоге обвинения были предъявлены 18 высокопоставленным лицам. Они оказались причастны к заключению незаконных сделок между «Botas» и подрядчиком строительства газопроводов «Голубой поток» и Самсун–Анкара – известной компанией «Стройтрансгаз», попавшей под контроль друзей Путина после его воцарения в Кремле. Оказалось, что сделка по проекту в целом имела коррупционный характер. Это и раскрывает и механизм работы российской стороны, и содержание «предложений от которых нельзя отказаться».

– Россия смогла продавить проекты «Северный поток» и «Северный поток-2», российский газ идет уже в обход Украины в Европу. Можно ли говорить о победе Москвы на газовом «фронте» Европы? И как это может повлиять на отношения Кремля со странами постсоветского пространства — Молдовы, Грузии, Украины, может быть, Азербайджана?

– Что касается таких ресурсных стран, как Азербайджан и страны Центральной Азии, то Россия проводит политику нейтрализации конкурентов, чтобы они не совершали «опрометчивых шагов», проводили скоординированную политику под контролем Кремля. Кремль выдает свои интересы за общие. Особенно это проявлялось в 2000-х годах в формате СНГ, когда навязывались проекты соглашений, координации нефтяной и газовой политики. «Голубой поток», «Турецкий поток», «Северные потоки» первый и второй – это то, что реализовано в последнюю четверть столетия. Россия в этом отношении всегда действовала последовательно. Она не скрывала, что ее целью является обход транзитного пространства между Балтикой и Черным морем. Но ситуация иногда выглядит достаточно удивительно, потому что сухопутный газопровод «Ямал-Европа» был задумал в обход Украины через Беларусь и Польшу. А теперь Россия своими «Северными потоками» обходит и «Ямал-Европу», потому что он проходит через Польшу, которая проводит «неадекватную» с точки зрения Кремля политику в отношении России. Все это в совокупности выглядит как успех российской энергетической политики которая достаточно системна, последовательна на протяжении четверти столетия. И это, несомненно, поражение европейской энергетической политики, потому что ЕС не смог реализовать ни одного из проектов, которые были определены как приоритетные – ни «Набукко», ни «White Stream».

Но что получит, в конечном счете, Россия? Во-первых, она потратила колоссальные средства на реализацию этих проектов, которые только с точки зрения российской пропаганды выглядят экономически привлекательными. Да, они экономически привлекательны, но прежде всего – для карманов группы олигархов, приближенных к Путину, которые заработали на откатах десятки миллиардов долларов. Так, строительство одного километра газопровода типа «Грязовец – Выборг» (подвод к «Северному потоку») обошлось в 2,5 раза дороже такого же километра газопровода OPAL (отвод от «Северного потока») в Европе. Это указывает на то, что проекты изначально задумывались как легальная кормушка для ближнего круга друзей Путина. Роттенберги стали мультимиллиардерами на откатах. Не зря российские эксперты назвали газопроводные проекты Путина «откатопроводами». Эти проекты приносят доход прежде всего в частные карманы, а в бюджет все попадает на остаточном принципе. Хотя это государственные проекты, они реализуют государственную политику, но прежде всего, это «высокое искусство» кремлевской клептократии – как легально украсть миллиарды.

– Могут ли эти трубопроводы рассматриваться в том числе и как инструмент гибридной войны, рычаг давления на Украину, Молдову, страны Балтии?

– Они с этой целью и задумывались. После известного совместного заявления Байдена – Меркель от 21 июля 2021 г. в Европе и США заговорили о том, что, если Россия будет применять энергоресурс как оружие, то они начнут рассматривать ответные действия. Но Москва давно уже это делает. Забылись многим в Европе 2006, 2009 годы, поведение России в 2014 году, когда она начала захват Крыма, вторжение на Донбасс. И, между прочим, все это служило аргументом для инициирования со стороны России проекта «Северный поток-2». Россия приводила аргументы европейцам, немцам прежде всего, что в Украине хаос, нестабильно, появилась угроза транзиту и неизвестно, что будет дальше. Начиная с апреля 2014 года, на Донбассе происходило разворачивание диверсионно-террористических групп Гиркина и Безлера. И синхронно, параллельно с этим представители «Газпрома» ездят в Европу и рассказывают о том, что необходимо расширять «Северный поток», говорят, что готовы предложить быстрый проект в том же коридоре. Путин проводит несколько бесед с тогдашним президентом Франции Франсуа Оландом, с Ангелой Меркель, с руководством Еврокомиссии, говорит, что надо думать об энергетической безопасности Европы. Так появился «Северный поток-2».

Официально о нем было объявлено в 2015 году, потому что необходимо было со всеми договориться, всех убедить, разработать проект. А продвигать его начали они в 2014 году. Российская военная и энергетическая политика тесно взаимосвязаны, дополняют друг друга.

Возьмем Черное море. Как только Россия реализовала проект энергомоста в оккупированный Крым, (электрокабели по дну Керченского пролива), потом появился газопровод, потом Керченский мост, потом «Турецкий поток». И тут же Москва усиливает свое военное присутствие в Крыму, усиливает Черноморский флот и т.д.

Сейчас появился «Северный поток-2» на Балтике. И началось усиление Балтийского флота РФ под обоснованием того, что надо защищать два газопровода от «происков» НАТО и США. То есть, создается инфраструктура и тут же начинается расширение военного присутствия для ее «защиты» от мнимых недружественных действий. И эти аргументы они постоянно повторяют, не важно, в Черном или Балтийском море. Проблема в том, что такая практика должна было быть остановлена со стороны ЕС и НАТО. Но, как мы видим, ничего не происходит. Потому что НАТО и ЕС не могут разделить сферы компетенции. ЕС рассматривает подобные проекты исключительно как коммерческие. Вот и получается «прореха», чем и пользуется Россия. Поэтому мы имеем ситуацию, когда западные структуры не могут найти консенсус между собой и, соответственно, не в состоянии противодействовать России. Немцы и австрийцы упорно повторяют, что это просто коммерческий проект с, конечно, политическим акцентом, но это не суть важно.

То, что делает сейчас Россия в отношении Молдовы, Украины и Польши, сокращая транзит газа, говорит о том, что она используют инструмент принуждения к той или иной линии поведения. Октябрьский саммит ЕС показал отсутствие единого мнения и подхода. А это то, что надо России, потому что можно дальше продолжать ту же линию поведения, вести двусторонние переговоры со странами-членами, где Москва всегда в более высокой весовой категории. Так, предложение группы стран ЕС, в частности, Испании и Франции, рассмотреть вопрос скоординированных закупок газа, было торпедировано со стороны нескольких других стран, прежде всего, Германии и Австрии. Хотя это предложение со стороны Польши уже было в повестке дня, когда создавался Энергетический Союз ЕС в 2015 году. Тогда решили, что оно не совсем рыночное. Или совсем не рыночное. И сейчас против этого выступает, прежде всего, Германия, как страна, которая имеет самый большой вес в ЕС, самую большую экономику. По сути, она де-факто задает правила игры, игнорируя интересы остальных. А это означает раскол в ЕС… То, что нужно Москве. Когда есть раскол, можно договариваться с каждым отдельно: кому-то предлагать более низкую цену за лояльность и следование в фарватере российской политики (яркий пример тому – Венгрия и ее премьер Орбан), кого-то карать, как поляков, литовцев. В этом плане пока мы видим позиционное преимущество России, которое она достаточно эффективно использует, пользуясь слабостью «коллективного Запада». И молчаливым созерцанием происходящего со стороны США.

– В последние годы все чаще говорят об альтернативных источниках энергии, того же сланцевого газа, перевод транспорта на гибридные и электродвигатели и т.д. Возможно ли снижение энергетического давления России на Запад, страны постсоветского пространства в случае замены традиционных источников энергии на альтернативные?

– Конечно, это произойдет. Вопрос только, когда. Есть четкие временные рамки предстоящего зимнего периода. Потом, когда-то будет хорошо, но сейчас-то плохо… Во многом европейская энергетическая политика сама себя загнала в тупик, потому что green deal – это хорошо, но алгоритм перехода не продуман. Когда речь идет о том, чтобы отказываться от угольной и атомной энергетики одновременно, это глубоко неправильно. С углем еще понятно, но атомная энергетика низкоэмиссионная. Она мало выделяет CO2 и ее надо использовать. Не закрывать, а, наоборот, наращивать. Но мы видим, что позиция Германии и Австрии совершенно другая. Франция тоже ратует за атомную энергетику. Мы в Украине за атомную энергетику, Словакия, Польша, Чехия, Венгрия, Финляндия. Нельзя щелчком переключателя перейти к зеленому энергетическому будущему, как это пытается сделать сейчас Европейская комиссия. Завтра в Евросоюзе появятся «желтые жилеты», которые будут инспирированы Россией. Потому что России зеленая энергетика не нужна. Ее основной аргумент и оружие — нефть, газ, уголь. Но уголь грязноватый, нефть тоже не очень. А газ – самый чистый источник. Вот Москва уже и в Арктику полезла добывать газ.

Москва будет делать все, чтобы сорвать или по крайней мере затянуть «зеленый переход». Мы не знаем, чем обернутся высокие цены на газ даже этой зимой. Тарифы везде скачкообразно увеличиваются. Страны Европейского союза намного более богаты, чем страны ассоциированного трио Молдовы, Грузии и Украины. У стран Запада есть финансовый «жирок». Они могут позволить себе оказать существенную помощь своим потребителям.

Но это не означает, что после зимнего периода проблема решится. Потому что, если на рынке присутствует доминирующий игрок, а это «Газпром» и его доля на рынке давно перевалила за одну треть допустимого с точки зрения диверсификации, то он будет диктовать правила игры, а не Европейская комиссия, которая будет что-то рассказывать и указывать на новопринятые документы, которые невозможно исполнить. Сейчас, этой зимой, настанет момент истины. Может, еще в этом году. Что победит: сила Европейского права в отношении «Северного потока-2», или сила российского газового лома, от которого, как там считают, нет приема. Потому что «Газпром» действует именно газовым ломом — чем ближе к зиме, тем сговорчивее будут покупатели.

Важно, как сейчас сработает механизм европейской энергетической солидарности внутри самого ЕС. Будут ли они оказывать помощь друг другу в случае возникновения дефицита газа? Или каждый будет решать свои вопросы сам и в диалоге с основным поставщиком — Россией? Судя по реузльтатам саммита ЕС, когда они отбросили предложение о совместных закупках, принцип экономической солидарности может не сработать. А он должен был сработать не только внутри ЕС, но и в отношении с ассоциированными странами, со своими непосредственными соседями: Украиной и Молдовой. Сработает ли этот механизм в отношении нас, если дефицит газа будет на европейском рынке? А Россия на это делает ставку. И потому особенно активно в последнее время сокращает объемы транзита через Украину и Польшу.

– То есть, Москва своими действиями пытается расколоть страны ЕС?

– Да. И отношения Евросоюза с соседними странами. Прежде всего со странами, которые имеют соглашения об ассоциации. Тем самым Россия говорит: вот ваша Европа вам не помогла и не поможет. Потому идите к нам. Пример с Молдовой очень показателен. Переговоры о дополнительных закупках газа у «Газпрома» сопровождались политическиими требованиями. Требовали пересмотра Молдовой соглашения об ассоциации с ЕС.

– Вы хотите сказать, что гибридная война, газовый шантаж со стороны России набирает и будет набирать обороты?

– Да. Единственные страны, которые держат удар, это Польша и Литва. Польша четко поставила перед собой цель после 2022 года полностью отказаться от импорта российского газа. Они построили терминал по приему сжиженного газа на западе Польше в Свиноуйсьце и в следующем году введут в эксплуатацию газопровод «Baltic Pipe», который позволит получать газ из Норвегии. Литва тоже диверсифицировала поставки газа, поставив плавучий LNG-терминал. Это, конечно же, бесит Кремль.

Мы видим, как работает Москва со странами ЕС на примере Венгрии и режима Орбана, который еще раньше попал в зависимость от России. Там идет «взаимовыгодный» обмен: Орбану нужен более дешевый газ, чем он берет электорат на выборах, снижая тарифы. Немного, но этого достаточно. А в обмен Орбан расплачивается политическими услугами, в частности, переключением газового импорта транзитом через Украину, традиционного, кратчайшего и наиболее оптимального, на «Турецкий поток». Они называют это «прямыми отношениями». Хотя этот путь далек от прямого. Россия помогает Орбану в очередной раз выиграть выборы. Технология отработана. Орбан снизит тарифы, за него проголосуют. Но многие обозреватели венгерских внутриполитических раскладов говорят, что газ может сейчас и не сработать. Орбан просто надоел. Кроме того, вокруг него много коррупционных скандалов. Плюс к этому Венгрию стали серьезно ограничивать в европейских инвестициях за неадекватное поведение в самых разных сферах. Венграм это тоже не нравится, так как они понимают, что все больше становятся страной-изгоем в ЕС. Посмотрим, как это сработает в этот раз. И если сработает, то станет серьезным ударом по ЕС. Покажет, что ЕС становится дисфункциональной структурой и не работает. А вот российский лом работает…

Беседовал Иракли Чихладзе, специально для newcaucasus.com



Аналітична записка


Дослідження


Доповіді та презентації


Статті


Коментарі експертів